|
|
***
Скрипачка водит пальцем по стеклу.
В футляре заперт лак ненужной скрипки.
Скрип музыкальнее, чем липкость всхлипов
И глупость слов, произнесенных вслух.
Скрипачка, девочка, измученный сверчок!
Окно и скрип. И по спине мурашки.
И, словно хлыст, язвителен и страшен
Смычок, зажатый в правый кулачок.
Из двери класса хлынул вальс— каприс,
И вот уже накрыты телом вальса
И ногти, что обгрызены до мяса,
И пальчики, стираемые в визг.
***
Нега снега. И сводит с ума
Белопенное это кипенье,
Погруженье в головокруженье,
И предпраздничная кутерьма.
С неба — снег, а бретелька — с плеча.
Новый год.. Стол украсился снедью.
Дребезжит телефон мелкой медью:
— Все случайно, случайно, случа...
А пока... Ждут услады уста,
Грезит Золушка музыкой бальной,
Нежен снег, и фатальна фата,
И любовь, словно смерть, моментальна.
***
Жарко, словно в кочегарке.
Зелень ряски. Старый пруд.
Водомерочек байдарки
По поверхности бегут.
Кобальт ирисов — в бутонах,
Головастики шалят,
Кряква выплывает сонно,
Словно бриг или фрегат.
В парусах хлопочет ветер,
Флаг чернеет на корме,
А на боцманском жилете
Пятна в память о корчме.
Склянки бьют. Их звуки хрупки.
Курс лежит на Зурбаган.
И взасос целует трубку
Бородатый капитан.
ФЛИРТ
Лифт флирта. Фиалки приколоты к лифу.
То падаешь в бездну, то — в небо ракетой.
Ритм флирта. Петрарка купается в рифмах,
Лауру опутывая в сонеты.
Флер флирта — и хвост у павлина распущен,
Соперника валит олень на колени,
В альбоме у Керн заливается Пушкин
О том, что чудесное будет мгновенье.
Всхлип флирта. Намеки — дурманом по венам,
И запах магнитен, как вальс на баяне.
А взмахи ресничные так откровенны,
Как дам недостатки в общественной бане.
Флирт жарок, как спирт, как пасхальные свечи,
Как тень саламандры, танцующей в топке.
И хочется верить, что счастье навечно.
И тянутся пальчики к лифтовой кнопке.
***
По ночам меня зовет голос крови,
Называемый в быту «Ностальгия»,
В пассажирами беременный Боинг,
Чтоб махнуть с утра в престольный град Киев.
...
Где из нитей улиц город соткан,
Как поэма из волшебных слов,
Где грозит мечом стальная тетка
Золоту церковных куполов.
Где нельзя в душе не удивиться,
Подсмотрев как в суматохе дня
Город входит в воду, как девица,
Свой Подол немного приподняв.
Где мостов натянутые струны
На песчаном отразились дне,
Там где тень опального Перуна
На днепровской плавает волне.
***
Город, в котором ты бродишь, чрезмерно многоуголен.
Город, которым ты бредишь, с воза упал и пропал.
Тычутся в небо углами навершия колоколен,
И угловатость коленок перетекает в овал.
И остроту измены любовный таит треугольник.
Ну, переставишь мебель — что толку от перемен?
Стукнешься локтем об угол — это чертовски больно,
Даже если невольно подальше держаться от стен.
Даже если напрячься и вывернуть дом, как перчатку,
Только углов прибавишь, да потеряешь покой.
Угол — это всего лишь пространство между лучами:
Сходятся, или расходятся — разницы никакой.
Лучше альбом для фото прошлым чужим наполни.
Все заживет до свадьбы, если приложишь лед.
Угол — это застывший гром между веток молний,
Это когда нет выхода и опечатан вход.
Угол падения станет равным углу отраженья,
И поражения радость будет легка и сладка.
Чтоб не исчез из памяти собственный День рождения,
Два узелка завяжутся на уголках платка.
Все города похожи. Подумаешь — ростом не вышел!
Здесь потолки пониже, но спальни зато теплы.
Нравится — по Парижу? С картинками выбери книжку,
К лампе садись поближе и пересчитай углы.
***
Как вечерняя заря горяча!
Птицы — к югу. Облака — на восток.
Облетает Млечный путь по ночам
Мириадами кленовых листов.
Под влюбленными вздыхают скамьи,
Что в озерах почернела вода,
И уходят зимовать муравьи
В укрепленные свои города.
Только все это не важно теперь.
Круглый год полно работы у свах,
Чтобы утром тихо скрипнула дверь
С необсохшим поцелуем в губах.
|
|
